|
Я – человек верующий, но не религиозный. Я не следую догме ни одной из религий, не противопоставляю их друг другу, но я, безусловно, не материалист. Я верю в бессмертие души, в святость, божественность, в связанность и взаимозависимость многих событий и вещей, в отзывчивость мира, и еще во многое другое. У меня есть очень веские основания в это верить. Я видела много того, что в нашей культуре назвали бы чудесами. Того, что современная наука пока не может объяснить точно. Но уже признает возможность. Наблюдает.
И еще я - в контакте с целительской традицией. И по происхождению (мои предки были целителями), и по опыту. Я бы сказала, с мировой традицией, и – с некоторыми конкретными ее проявлениями, из разных стран.
Все это вместе влияет на то, как я строю свою работу с людьми. Ну и вообще, жизнь.
Вот, например, ретриты. О чем для меня это?
Все целители и Люди Пути, которых я встречала в своей жизни, уходили и уходят в свои личные ретриты.
Апа ездит по святым местам, одна или с людьми, довольно часто. И там она меняется, преображается. Там для нее – совсем другая реальность, настоящий живой диалог с миром. Пластичный, поэтичный и вневременной. Там с нею говорят ручьи, ветер, земля и святые люди. Помню, как то в очередном аулие (святое место в Казахстане), когда она сидела возле могилы праведника, похороненного там, и что-то долго и задумчиво говорила, я попросила казашку рядом перевести мне речь апы (она, конечно же, говорит на казахском в таких местах). Ответ был интересным. «Я не знаю, как это перевести. Она как будто по телефону говорит с кем-то». «Ну а что все-таки конкретно она говорит?» И когда мне наконец перевели, оказалось, что апа, как с добрым другом, обсуждает с умершим несколько столетий назад святым человеком свои семейные обстоятельства, спрашивает совета. И, как бы получив ответ, говорит, что она может из этого сделать, а что было бы трудно. Очень по-домашнему, в режиме спокойного диалога. Я тогда была сильно включена в дела апы и знала, что она обсуждает, мне был понятен ответ апы, и вообще - разговор. И не было ни малейшего сомнения, что для апы он абсолютно реален. Не на показ. Просто заехала поговорить со старшим – о текущей жизненной ситуации. С кем посоветоваться, если не с ним. А еще апа ездит на горячие источники, и просто – по округе, посмотреть, где еще есть «в округе» места силы. Куда позовут аруахи. Часто руководствуясь своими сновидениями. У нее свои отношения с пространством. И без таких поездок она точно долго не может.
Карпатский мольфар Михайло Нечай уходил в горные пещеры на несколько недель в году. Один. Мне об этом рассказывали его односельчане и семья, все это знали. Приходило время, и он уходил. Каждый год, иногда и не по одному разу.
Ну и так далее.
Мой собственный прадед целитель каждый год пешком ходил в Дивеево. Из тульской области. Это только то, что я знаю. Вполне возможно, у него и другие ретриты личные были.
Зачем я об этом говорю.
Мне кажется, современные горожане утратили культуру, традицию ретрита. Общения с местами силы, с традицией, со святыми. Наши предки когда-то это делали. Сопровождали годовые переходы обрядовыми действиями, чувствовали землю, говорили со святыми, умели выходить из своей обыденности и открываться чему-то большему, живому, и получать оттуда поддержку.
У многих из нас, если не у всех, есть то, что называется травмой поколений. И всякие деформации в семейных системах. Мы все родом из детства. Ну, вы меня понимаете.
И в то же время, человек – коллективное животное. Нам важно чувствовать принадлежность к чему-то большему, к группе, к семье, чтобы быть устойчивыми психически, быть активными, действующими людьми. Поэтому, чтобы освободиться от деструктивных сценариев, выученных в семье, от неполезных программ и установок, уменьшить или совсем убрать последствия детских травм, очень ценно – опираться на какие-то другие «родительские» фигуры и группы. Святые, места силы, поддерживающие группы и общие действия, - они как раз эту функцию выполняют. Дают нашей психике разрешение измениться, освободиться, исцелиться. Кто-то старший, большой – разрешил. Можно. Безопасно.
Этим очень много пользовались те целители, которых я наблюдала. Я видела, как знаковые места и образы святых помогали им, собственно, исцелять – тех, кто обратился за помощью. И самим целителям нужна такая же поддержка. Так к кому им идти, как к старшему? Правильно, к горе. К святому. В место силы. К земле. К ветру. И – да, помогает.
Я очень многому научилась у этих мастеров. И теперь – точно так же – езжу к святым, иду в знаковые места за своим ресурсом. Одна. И – туда же – с людьми. За глубоким, важным, исцеляющим процессом. За силой. За целостностью. За здоровьем.
Да, важно правильное поведение в таких местах. Тогда они будут открываться.
Ну, мы это умеем.
И практики, которым я учу, это тоже – состояния. Способы туда попадать, да. Техники, стратегии, навыки. И места силы помогают нам оказываться там быстрее. Устойчивее.
Поэтому я люблю учить нашим практикам на ретритах. Для которых мы всегда выбираем особые места.
А эти места выбирают нас. Может быть, я прозвучу странно, но я так чувствую. Мы с нашими практиками нужны этим местам так же, как они нам. Мы сохраняем в них поток, смыслы, живую традицию. Своим присутствием, своими процессами, своей внутренней культурой. Мы, как современные жрецы целительской традиции, – показываем вселенной, что человечество еще живо и не полностью утратило способность чувствовать. Мы есть. Мы люди. И места – оживают, говорят с нами, дают поддержку.
Это надо почувствовать, как свой опыт, чтобы понимать, что я тут сейчас пытаюсь сказать.
Получается, что я зову вас приехать на ретрит, чтобы поддерживать сакральные места. Странно, да? Ну и это тоже. Но именно с таким отношением мы очень много получаем взамен.
А еще – чтобы быть счастливыми и здоровыми. Чтобы исцелять самые глубокие травмы и – благодаря этому – находить свои открытые пути и подлинные смыслы, позволять себе исполнять мечты, и раскрывать таланты. Чтобы набираться силы, смелости и внутренней устойчивости на год активной жизни. Чтобы находить друзей на всю жизнь. Чтобы учиться. Чтобы радоваться. Чтобы видеть чудеса. Чтобы быть чудотворцами.
Честно говоря, я еще много чего могу сказать на эту тему.
И, видимо, скажу. Продолжение следует)
|
