Я знаю, что такое депрессия. Во всех смыслах знаю. Когда-то я там бывала. То самое состояние, когда проваливаешься куда-то и жизнь теряет краски. И приходят беспомощность и страх. И нет поддержки. Или кажется, что ее нет. Никто не понимает. Тебя просто не видят. И говорить что-то нет сил. Или смысла. Двигаться незачем и некуда. Ничего из того, что ты мог бы получить, совершенно не хочется. И ты - не знаешь, когда это закончится, и закончится ли. Тебе просто плохо. И все. Точка. Ты застрял в этом. Я помню, я тогда еще работала на телевидении, и вот - временами, когда я совсем изматывала себя бесконечной работой, я вдруг попадала в состояния, когда просто переставала понимать людей. Человек говорит что-то, а я не понимаю. И все кажется каким-то бессмысленным. И ни одной творческой идеи в голове, полная тупость. Тогда я просто падала и спала. Долго. Прекращала работу – не потому, что так решила, а просто не могла ничего из себя выжать. Если б у меня была механическая работа, я может и продолжала бы, но она была творческой. А я вдруг переставала быть собой. Теряла способность создавать что-то. Оставалось только спать. Коллеги терпеливо ждали моего возвращения. Ну и через неделю-другую, иногда даже через месяц меня отпускало. Организм был молодым, и как-то восстанавливался сам. Я не понимала тогда, что со мной происходит, и оттого сильно пугалась. И, кстати, именно от этого была излишне зависима от телекомпании, которая (как мне тогда казалось, благородно) терпела эти мои выпадения из рабочего ритма. То, что в остальное время я работала месяцами без выходных, а часто и без перерыва на сон, в абсолютно нечеловеческом режиме, я отчего-то в том раскладе не учитывала. Потому что я же могла вдруг потерять контроль над собой, утратить дееспособность, так что моя стабильность зависела как бы от них. Выходит, они - сильнее, а мне еще нужно улучшить в себе или доказать что-то. И я продолжала выжимать из себя максимум в свои «светлые периоды», а мои боссы охотно тем пользовались. То есть был и интерес, конечно, в том нашем телевизионном творческом порыве времен свободы слова и гуманистического телевидения, не за страх работали, верили, что помогаем стране и людям, но отношение к команде у нас в ВИДе никогда не было человечным, это - тоже факт. А однажды после серии ночных монтажей с гриппом и высокой температурой я потеряла зрение – неврит глазного нерва. Это было отдельным приключением и гинантским стрессом для меня. Я правда могла остаться слепой. Но повезло. Ну и спасибо тем, кто поддержал тогда (это не была телекомпания, кстати). Помню, как после той болезни я как раз поехала в большую командировку от «Взгляда» по БАМу, и красота прибайкалья вызывала у меня вдвойне много чувств, в том числе и от сознания того, что я могла ничего этого больше никогда не увидеть. Но вот рабочий ритм я тогда снизила. Испугалась. Ну и обиделась немного на телекомпанию за равнодушие. Вспомнила о себе. И.. депрессии прекратились. Я это связала со своей радостью снова видеть мир. Но сейчас я понимаю, что дело не только в этом. Теперь, после многих лет в холистик практике и в психотерапии, я могу сказать о депрессии вот что. Я вижу это состояние как снижение человеком своей собственной чувствительности, и, – как результат, – потерю им контакта с миром. И только. Когда человек испытывает перегрузки, боль, физическую или эмоциональную, - если он не может, или не понимает, что может своим решением выйти из этой разрушительной для него ситуации, если организм видит, что ему придется в оставаться в этом его личном аду еще какое то время (чаще – неопределенное), то он просто снижает чувствительность. Блокирует переживание боли. Вместе со всеми остальными чувствами, конечно же. Это – самозащита, нежелание остро страдать для любого здорового человека нормально. Проблема в том, что, когда мучительная ситуация уходит, баланс меняется, организм (и психика) этого не замечают. Чувствительность-то снижена. И из этого режима выживания человека хорошо бы просто вернуть в реальность. В здесь и сейчас. Вернуть ему чувствительность, дать телу понять, что его больше мучать не собираются. Или это состояние может продлиться очень долго. Иногда - человек годами не способен радоваться по-настоящему, расслабиться, захотеть чего то. И тогда он зависит от других людей, которые могут чувствовать. Только рядом с ними, через них он контактирует с миром. А сам – не может. Сразу оказывается в той самой депрессии. Чувствует себя слабым, больным. А он здоров. Просто среагировал на что-то невыносимое – снижением чувствительности. И не вернул ее себе назад. Примеров много. Послеродовая депрессия. Ее не бывает, если с новой мамой поработал хороший телесник, восстановив ее контакт с собственным телом и чувствами – после пережитой перегрузки. И сразу нет проблем и с эмоциональным контактом с ребенком, и с мужем как то все хорошо… Так же точно прерывает контакт человека с миром и своим чувствующим телом - потеря. Шоковая травма. Развод. Да мало ли ситуаций, которые «замораживают» чувства человека. И сам он вернуться не может. Нечем зацепиться за мир. Все выключено. Вот именно тогда – мир может протянуть руку помощи. В шаманских культурах были ритуалы «возвращения души». Всякие там обертывания в шкуры животных, или в сырое тесто – на горячей печи («перепекание» - помните Бабу Ягу?), пеленания, и тому подобное. Я об этом знаю много, расскажу при случае. Сама не раз проходила у целителей, и делать умею. Но можно и без таких сложностей. Это я так ненавязчиво подвожу к идее, что с депрессиями отлично работает наш Relational massage&bodywork Наша практика в первую очередь – про тренировку внимания, и во вторую – именно про восстановление чувствительности. И у мастера метода, и у клиента. Чувствительности и телесной, и эмоциональной, одно без другого невозможно. Часто на самой сессии человек (клиент) вдруг начинает чувствовать боль, физическую или душевную, о которой он знает, но давно не вспоминал. А иногда - приходят и вовсе вытесненные воспоминания. Но на этот раз он уже не один. И не слаб. У него есть поддерживающее внимание нашего мастера. Есть и другие ресурсы. Есть время. Столько, сколько понадобится. Мы никогда не прерываем процесс посередине, поэтому и берем времени с запасом. И вместе – мастер и клиент - уже больше и сильнее той ситуации из прошлого. И, что важно, могут увидеть, прочувствовать и осознать, что она – закончилась. Выйти из нее. И вернуть себе живые чувства – в настоящем. Вот тогда и приходит прилив сил, радость, творчество. В чувствах – сила действия, удовольствие от жизни, новые возможности. А без восстановления телесной чувствительности не включить естественную способность организма к самовосстановлению. Так и придется жить на медикаментах. Притупляя боль, а не исцеляясь. А исцелиться можно. Когда-то на это требуется не одна, а серия сессий. И даже часто. Время. Не надо торопиться. Всё равно, изнасиловав себя, – ожить не получится. Все будет тогда, когда человек готов. Но зато если действовать бережно, со вниманием, как мы умеем, то всегда это возможно – вернуть человеку радость жизни. Помочь снова начать чувствовать. И жить. Я сейчас очень важную вещь говорю. Проверенную многократно. Любую депрессию можно победить безмедикаментозно. Именно, если понимать, что наша задача – вернуть человеку чувствительность. Грамотной телесной работой, в первую очередь. Не словами, разговора тут недостаточно. А вот тело – да. Тело услышит. И проснется, как в сказке про Спящую Красавицу. От любящего прикосновения. Важно только ее не напугать ненароком. Прикоснемся, но не спеша. Бережно. Внимательно и глубоко. Прислушиваясь. Депрессия – это не болезнь. Это – состояние. Реакция на грубость мира по отношению ко мне, или на мою собственную безжалостность к себе – выученную обычно. Еще из семьи. Тогда, в юности, депрессия останавливала меня от того, чтоб загнать себя до смерти, как орловского рысака. Замучивала я себя ночными монтажами и беспрестанной активностью – вот и переставала чувствовать на какое то время. Здоровый организм так и должен поступать, зря я себя неполноценной считала. Все со мной было хорошо. Кроме модели поведения. Вот ее надо было менять радикально. Но кто ж тогда-то знал. Так и у других. Депрессия – не болезнь. Это – реакция на боль. На грубость. На перегрузку. Иногда – необходимую, как в родах у женщины. Или – просто на насилие. Физическое или эмоциональное. Потому то и лекарство от депрессии – бережность. И безопасный, чуткий телесный контакт. От этого человек размораживается, начинает дышать, хотеть чего-то. И очень этому радуется. Вот так вот просто. А вы – антидепрессанты, заедания и зависимости, хроническая усталость, бессонницы… Приходите учиться телесной практике. Ну и на сессии к нашим мастерам. Больше мне тут сказать нечего.
(c)Олеся Бондарева
|