Если б меня спросили, чем для меня был (и отчасти остается) Унгуртас, я бы ответила – вторым детством. В апе многие видят родительскую фигуру. Мать, бабушка. Кто-то допроживает рядом с нею даже свои отношения с отцом. Знаю такие истории. Раны и страхи детства – то, что ограничивает нас в течение жизни, если мы не нашли в себе силы посмотреть в это и найти более эффективную стратегию поведения. Можно сказать – повзрослеть. Освободиться из этого плена. Апа (и многие другие мастера) создает вокруг себя пространство, систему отношений, в которой взрослые люди снова становятся детьми. Кто-то чувствует себя от этого счастливым, не хочет уезжать, живет в Унгуртасе годами. Кто-то – напротив, пугается. Большинство испытывают смешанные чувства. Апа и добра и сурова. Она играет. Она руководит. Она сопереживает. Она пугает. Она обнадеживает. Она – мать. Для многих. И рядом с нею мы можем как исцелиться, так и погрузиться в воронку своей травмы. Грань – очень тонка. А она как-то со всем этим имеет дело. Ювелирно. Но порой и она ошибается. И случаются трагедии. Но они же не только в Унгуртасе случаются. Жизнь. Апа не боится рисковать. И чаще – выигрывает. Но не всегда. Как она сама говорит, «все – люди»... Я буду еще писать об этом. Люди – это один из важнейших подарков Унгуртаса мне. Друзья этого самого второго детства. Названные братья и сестры. Во взрослом возрасте мы редко заводим такие горячие и любящие отношения с настолько отличающимися от нас порою, или напротив – слишком похожими на нас людьми. Без оценки, без ожиданий и выгод, в горе и радости – родные люди. Именно в Унгуртасе состоялись мои встречи с несколькими очень важными для меня теперь людьми. А с кем-то – изменилось качество отношений. «Два Армана», с которыми мы были в той самой первой экспедиции – теперь мои братья. Апа нас так назвала, "назначила", породнила, и мы и правда так чувствуем. Нина, Оля Золотая, Маури-Бауржан - мы живем в разных странах, но в любой момент встретимся – и словно не было ни времени, ни расстояния между... В Москве, кроме Армахи, - Лена Затейникова, Юля Гареева – сестры, с которыми мы лежали в одной бараньей шкуре... Что бы ни было с нами в будущем, но мы – семья. Для меня теперь так. И в аэропорту в эту приезд меня встречала, уже не впервые, еще одна близкая подруга/сестра моего второго детства – Оля Петрова. Когда-то нас толкнула друг к другу апа. С тех пор так «вместе ходим». Приехала Петрова, разумеется, с опазданием и неработающим телефоном. Так что я успела и поволноваться, и вспомнить, что я в Казахстане. Казахи, как известно, приходят «в тот же день». Норма. Но как приехала, так и осталась со мною до самого отъезда ( а билеты я меняла дважды, опять не отпускал меня Казахстан, слишком много там для меня вкусного и важного). И осталась бы еще, если бы я могла задержаться больше. Не сомневаюсь. Так же, как Золотая приехала из Ташкента – увидеться. Не только со мной, но не в последнюю очередь... А Нина Бектемисова дала мне ключ от своего дома и приготовила ужин, даже не спросив, как долго я собираюсь прожить у нее. Я не знаю, что со мной будет завтра, и как изменятся планы. Зато знаю, что могу оставаться у Нины столько, сколько мне нужно. Дома. Раз за разом я приезжала к ней «с полей», и всегда согревалась в ее мягком гармоничном пространстве. Стирала пахнущие баранами вещи, отъедалась привычной мне и малодоступной в Унгуртасе вегетарианской едой, отмокала в ванной, приходила в себя. Словно это и мой дом. Без натяжек и без «как дома». Просто дома. У сестры. Это чувство важности, принятости, совместности, не-одиночества, которое у меня есть в этих отношениях, стоит многого. И как я могу теперь не любить Казахстан ? В Унгуртасе это самое «вместе» было одним из навыков, правил, трудно усваиваемых современными горожанами. Стол – общий. Хочешь чего то вкусного – раздели на всех. Трудности – общие. Жизнь – общая. Иногда невыносимая. Иногда веселая. Иногда странная. Но – с живыми открытыми, искренними как в детстве чувствами. С любовью. Есть в психологии понятие «деревня привязанностей». Именно в Унгуртасе я по-настоящему поняла ее силу. И теперь передаю этот опыт дальше, в том числе своим ученикам в нашем целительско-массажном сообществе. "По-научному" я бы объяснила это так. Однажды человеку нужно выйти из под власти родителей, из семейной системы, и создать свою собственную семью. Такую, которая сделает его счастливым. Идти своим путем. Наши предки выходили из-под маминой юбки не в чисто поле, а в свое племя, в деревню, в группу равных. Своих. "Моя деревня" , поддерживающая группа равных важна для нашей безопасности, психика это хорошо знает. Без создания такой группы никогда не будет свободного человека, независимого от «начальников», от «хозяина», по сути – от «хорошей»или «плохой» родительской фигуры. "Рабство" может продлиться вечно. Не будет взрослого. Инстинкт самосохранения не позволит. Ведь все мы в душе знаем, что бывают моменты, с которыми трудно справиться в одиночку, не разрушаясь. Такие чувства, которые больше, чем наша способность воспринимать и проживать. Такие нагрузки, которые выше только моих сил. Если не будет группы, семьи, друзей, то страшно и опасно делать большие шаги, рисковать, развиваться, идти в неизвестное. В деревне как было? Дом сгорел? Собрались соседи и помогли поставить новый сруб. Умер кто то ? Переживаем это вместе. И так далее. «Без друзей меня чуть-чуть, а с друзьями – много». Для меня – именно так. Я очень ценю друзей, и всю жизнь собираю вокруг себя своих людей. Надежных и любящих. И сама я их люблю и готова разделять с ними все, что у меня есть и будет. На всех. С радостью. Раньше их было мало. Одна подруга. Одно доверенное лицо. Сейчас – больше, что ни грамма не уменьшает для меня ценность и незаменимость каждого. Именно вместе мы становимся по-настоящему свободными и взрослыми людьми. «Вместе ходим». Иначе я себя уже и не мыслю.
|